Каждое воскресенье житель Подмосковья Митрофанов навещал своих престарелых родителей: привозил им в деревню продукты, лекарства, помогал по хозяйству. Так было и в тот декабрьский день.
При очередном, свидании с сыном старики долго его не отпускали. Уговаривали ещё выпить чаю с пирогами — по случаю церковного праздника Николы зимнего. Да и сам Митрофанов не спешил: до дома недалеко, главное — выбраться на шоссе, а дальше каких-то пятьдесят километров по Ярославке.
Часы уже пробили полночь, когда он, наконец, сел. За руль своего старенького «Москвиче» и поехал домой. Но не доехал.
Сергей Комаров считал себя «дембелем» до конца службы ему оставалось несколько месяцев. Поэтому, получая увольнение по воскресеньям, он уже спешил не только к девушкам, которых за время службы у него по соседству с его воинской частью было немало. Теперь он хотел познакомиться еще и с местными достопримечательностями, чтобы, вернувшись на родину, в Липецкую область, было о чем рассказать.
Вот и в это воскресенье он вместе с другими «почти дембелями» побывал в Сергиевом Посаде, отстояв праздничную службу в лавре. Потом, перекусив, чем Бог послал, солдаты и заглянули в бар. Там было уютно, весело, громко играла музыка. Потому они там надолго задержались, пропив все свои наличные.
Ближе к ночи, когда надо было возвращаться в часть, Сергей остался один: его сослуживцы подцепили симпатичных девчонок и ушли вместе с ними. Он же познакомился и разговорился с двумя москвичами, немного постарше его. Одному, назвавшемуся Игорем, на вид было лет двадцать пять. Другому, Евгению, двадцать два.
Оба крутые, стриженные под ноль, поддатые парни явно «гнали понты» перед солдатиком: Комаров уже сталкивался с тем, что москвичи — народ задиристый и любят похвалиться.
Москвичи сказали, что у них «тачка», едут они в столицу и смогут подбросить его до воинской части. Им по пути. При этом продолжали пить водку.
Сергей устал их ждать: вышел на мороз и стал курить возле их «Жигулей». Наконец москвичи появились, едва держась на ногах.
У Сергея возникло тревожное предчувствие беды, но он ему не поддался.
Рассуждая здраво, ему конечно же не стоило садиться в машину с пьяными парнями, но выбора не было. Не топать же пешком, да еще по морозу, ночью.
Развалившись на заднем сиденье, солдат разомлел, глаза стали слипаться. Машина быстро мчалась по пустому шоссе, Комаров рассчитывал вскоре оказаться в своей части.
Очнулся он от громких голосов попутчиков. Сидевший за рулем Игорь витиевато матерился, а Евгений его подзуживал: «Давай-давай!» И «Жигуленок» понесся на предельной скорости.
Их, как оказалось, обогнал «Москвич» с областными номерами.
«Задрипанный какой-то!» — возмутились москвичи. Солдат не понял, почему этот обгон так задел их самолюбие. Ясно же, что «Жигули» последней модели лучше старого «Москвича»; но у поддатых парней почему-то возникло яростное желание поквитаться с нахальным лихачом.
Пересыпая речь обильным матом, они говорили, что «Москвич» должен знать свое место — плестись за ними и не высовываться. И если тот «лох» этого не понимает, то они сейчас укажут ему его место у параши.
Провинциала догнали. Но он, заметив погоню, тоже прибавил скорость. «Жигули» взревели и пошли на обгон. При этом Игорь и Евгений азартно орали, как футбольные фанаты на стадионе.
«Жигуль» обогнал «Москвича». Но Игорю было мало просто показать превосходство своей машины над деревенским «металлоломом». Он желал услышать об этом из уст поверженного противника. Выйдя вперед, «Жигули» вдруг резко затормозили и, встав поперек дороги, вынудили проигравшего гонку водителя остановиться.
Игорь и Евгений выскочили на мороз и подбежали к «Москвичу», водитель которого тоже вышел. Его лицо выражало недоумение. Это был мужчина лет сорока пяти, одетый в потертый тулуп — типичная деревенщина.
О чем москвичи толковали с хозяином «Москвича», солдат не мог слышать — он сидел в салоне. Но он ясно видел, что Игорь вдруг выхватил из кармана пистолет и направил на того мужика. Он испугался и поднял вверх руки, но парни схватили его, затолкали на заднее сиденье собственной машины. Видимо, считая солдата своим в доску, Игорь попросил его выйти из «Жигулей», протянул ему оружие и велел держать пленника под прицелом.
«Мы с ним разберемся!»
Что он имел в виду, Комаров не понял. Ему очень не хотелось участвовать в этом «цирке», но выбора не было. Убежать он не мог: боялся, что пьяные могут его пристрелить. Пришлось подчиниться и пересаживаться в «Москвич», за руль которого уселся Евгений и поехал следом за «Жигулями» Игоря.
Минут десять, которые показались Сергею Комарову вечностью, машины неслись на большой скорости. Солдат чувствовал себя полным идиотом: зачем он угрожает оружием этому мужчине, годящемуся ему в отцы?
«Все будет нормально, я вам помогу», — шепнул он пленнику, и тот понимающе кивнул.
Евгений был сильно пьян и на повороте не справился с управлением. Машина вылетела с дороги, два раза перевернулась и совершила «мягкую посадку» в сугроб. Снег спас жизнь пассажирам, все отделались лишь испугом.
Все случилось так быстро, что Комаров не сумел овладеть ситуацией, в которой у него был шанс, ведь он был вооружен, держал в руках пистолет. Но он его не использовал. Проморгал.
Заметив аварию, вернулся Игорь, и все перебрались в «Жигули». У солдата отобрали оружие. В нем не было необходимости; хозяин «Москвича» сидел смирно. Наверное, поверил солдату, пообещавшему за него заступиться.
Поехали дальше, и вскоре машина остановилась у ворот заколоченного на зиму детского санатория. У Комарова сердце упало: он предчувствовал, что москвичи задумали страшное. Пленник тоже почуял беду.
«Что вы затеяли? — закричал он. — Чего хотите?»
Игорь и Евгений выволокли мужчину из салона и потащили в кромешную темноту. Пленник упирался, брыкался, пытался освободиться. Но силы были не равны.
Игорь сказал ему: «Сам должен понимать, чего заслужил своим поведением». Он по-прежнему жаждал мести.
Первую пулю он всадил ни в чем не повинному человеку в пах. Тот завизжал от боли и скрючился. Игорь, очень довольный эффектом, сказал: «Вот теперь ты получил по заслугам!»
Он пнул мужчину ногой и выстрелил ему в живот. Снег почернел от крови несчастного. Он упал, захрипел, и тогда изувер сделал последний выстрел ему в голову.
Такие ужасы Сергей Комаров видел только в кино. У бедного солдатика задрожали коленки, он упал в снег. Игорь подошел к нему и спросил: «Что, сдрейфил? Хочешь жить — помоги убрать жмурика».
Комаров очень хотел жить. Втроем они оттащили труп в кусты и закидали снегом.
Игорь снова сел за руль и повел машину на предельной скорости. Он был возбужден и непрерывно матерился, понося последними словами убитого им человека.
Рядом с ним сидел Евгений и поддакивал — оба были довольны. А Комаров затаился на заднем сиденье и трясся от ужаса. Только бы добраться живым до своей части. Только бы ничего больше не случилось!
Но это случилось. На бешеной скорости их «тачка» не удержалась на скользкой дороге, завертелась и врезалась в столб.
Придя в себя после жуткого удара, Комаров понял, что жив. Ощупав руки-ноги, обрадовался, что ранен легко: ломило лишь одно плечо.
Выбравшись из салона, он увидел лежавшего на обочине и стонавшего Евгения. Он тоже не разбился, вылетев из машины в мягкий снег. Солдат помог ему подняться. Вместе они оказали первую помощь Игорю. Тот пострадал сильно. Разбил голову, поранил руки, ноги не действовали. Однако он все же выполз из салона, попросил солдата снять с него шарф и перевязать им его рану на голове.
Сергей все сделал и при этом незаметно поднял выпавший из куртки Игоря пистолет, сунул его в свой карман. Пообещав вызвать помощь, благо до его воинской части осталось два километра, Комаров побежал по шоссе.
Встреченные им солдаты военного патруля не поверили страшному рассказу запыхавшегося солдата и повезли его к дежурному офицеру. Тот, выслушав сбивчивый рассказ Сергея, посадил его в машину, и они поехали на место происшествия. Но там было пусто, и обильный снег засыпал все следы. Ни машины, ни двух пьяных подонков на дороге не было.
Комаров растерялся: куда же они могли деться? Он показывал на покореженный столб, битые стекла — верные признаки аварии. Но как доказать, что это случилось час назад, а не вчера? Сергею не верили.
В доказательство того, что он ничего не выдумал, он показал офицеру пистолет. Тот немедленно отобрал у него оружие и сказал, что теперь с ним будут разбираться, кому положено. А пока возьмут под стражу, чтобы не сбежал и еще чего-нибудь не натворил.
Тот понедельник стал самым ужасным в жизни Сергея Комарова. Следователь, прибывший из окружной военной прокуратуры, потребовал от него чистосердечного признания. Он, как оказалось, не поверил ни единому его слову
«Признайся, что ты видел рассказанную тобой историю в кино, и теперь нам лапшу на уши вешаешь!»
Комаров растерялся: в чем он должен признаться? Следователь подсказал: «Сначала скажи, где достал пистолет Макарова».
Он был уверен, что солдат, отправляясь в увольнение, взял с собой оружие. Хотел попугать кого-нибудь или просто им похвалиться. А на обратном пути в часть он «проголосовал» на шоссе и, сев в попутную машину, по пьяни или из хулиганских побуждений убил подобравшего его на дороге водителя. Может, тот деньги требовал — оплату за проезд или чем-нибудь его обидел. Затем, испугавшись, солдат придумал страшную историю, чтобы свалить свою вину на неких пьяных москвичей. В этом, по версии следователя, Комарову и следовало признаться.
«Рано или поздно, — кричал он, — правда все равно выйдет наружу!»
В это время из районной милиции за подозреваемым прибыл дежурный наряд: Сергей Комаров должен был показать, где спрятан труп водителя «Москвича». Поехали к детскому санаторию и выкопали там его из сугроба.
К полудню гаишники не только обнаружили разбитый «Москвич», но и установили, кому он принадлежит. Это заводской рабочий Митрофанов.
Труп опознал приезжавший сын погибшего. Он еще ночью, не дождавшись возвращения отца, дозвонился до дедушки с бабушкой и, узнав, что он у них не заночевал, а уехал домой, поехал его искать на своей машине.
На рукоятке пистолета оперативники обнаружили отпечатки пальцев Комарова. Баллистическая экспертиза подтвердила, что все три пули были выпущены именно из этого ствола. Все сходилось: есть труп, есть орудие убийства с отпечатками пальцев солдата. Что из того, что он не хочет признаваться?
Следователь был готов ему поверить, если Комаров вспомнит номер «Жигулей» тех парней, которых он называет убийцами. И Комаров припомнил, что, стоя возле бара в ожидании своих новых знакомцев Игоря и Евгения, он, бросив взгляд на номер машины, видел семерку, девятку, еще семерку и девятку. Буквы «Т», «Л». Но в какой комбинации — хоть убей, не запомнил. Модель машины «девятка», цвет — вишня.
Комарова продолжали подозревать в убийстве, но в этой версии следователя были сплошные неувязки. Во-первых, за Сергея горой стояли сослуживцы, с которыми он провел то воскресенье. Они подтверждали, что он действительно познакомился с двумя подвыпившими москвичами и собирался возвращаться в часть на их машине. Их «Жигули» возле бара они тоже видели. Пистолета не видели, но категорически не верили, что Комаров способен на убийство.
Во-вторых, все офицеры, знавшие солдата, выдали ему положительные характеристики. Общее мнение — не похож он на убийцу. Попал в переделку и надо помочь ему как можно быстрее выйти из этого положения.
Оперативники лишь через полгода нашли в Москве те «Жигули», зарегистрированные на Игоря Ивановича Долгина. Машина была в ремонте после аварии и сменила свой цвет. Ее хозяин долго лечился: сначала в одной из областных больниц, лотом в Москве.
Летом, в один из июньских дней, к Долгиным пришла милиция. Мать Игоря подтвердила, что у нее есть дача в том районе на Ярославском шоссе, по дороге на Александров. Хорошая дача, теплая. Сын раньше часто там бывал, отдыхал с друзьями. Но в середине декабря попал в аварию и после этого долго лечился.
Сам Игорь очень старался забыть о том ночном приключении, но ему напомнили. А после очной ставки с Сергеем Комаровым ему пришлось подробно рассказать все, как было. И назвать имя сообщника — своего собутыльника Евгения Яшкина.
Когда после той аварии на шоссе солдат ушел за подмогой, им повезло: на шоссе появился грузовик. Его водитель притормозил и, посочувствовав попавшим в аварию парням, помог отбуксировать их машину до ближайшей больницы, где оказали помощь истекавшему кровью Игорю. Потом он, уже за плату, помог Евгению перегнать «Жигули» в столицу, в автосервис. Тогда валил сильный снег, и приятели радовались, что не оставили следов. Надеялись, что их никогда не найдут. Но оказалось, что напрасно. За содеянное пришлось ответить сполна.
Суд признал Игоря Долгина виновным в захвате и жестоком убийстве ни в чем не повинного человека, а также в незаконном приобретении огнестрельного оружия. Срок наказания — двадцать лет лишения свободы. Евгений Яшкин признан пособником убийцы и получил шесть лет. Бывший военнослужащий Сергей Комаров присутствовал на суде в качестве свидетеля.
Софья Воскобойникова
2003 г.