• melaniebg4
• 30 Nov 2024
• Общество и взаимоотношения
• 42 Прочтений
• 0 Комментариев

Тетурам

При недомогании иногда обращаются к медикам с наивной просьбой дать что-нибудь «от насморка», «от сердца», «от головы». Поди-ка объясни такому несведущему больному, что у каждого человека и сердце, и голова болят по-своему, требуют особых лекарств.

Существуют ли таблетки «от водки»? Ведь назначает врач больному хроническим алкоголизмом какие-то лекарства. Да, назначает. Давайте посмотрим, что это за лекарства, на примере самого распространенного препарата — тетурама.

Сорок лет назад медики обратили внимание на тот факт, что рабочие, занятые вулканизацией каучука, не переносят спиртные напитки. При выпивке у них краснели лицо и шея, учащались дыхание и сердцебиение, снижалось кровяное давление, появлялись удушье и страх смерти... Оказалось, что такое действие производит использовавшееся в технологическом процессе вещество, которое вскоре смогли синтезировать и применить для создания «химической изоляции» от алкоголя. Примет больной таблетку и потом — хочешь не хочешь — уже не может выпить ни капли спиртного, не рискуя испытать описанное выше состояние (в зависимости от количества принятого алкоголя оно может быть и очень тяжелым). Но повторяем — только если больной примет такую таблетку! Однако не будешь же каждый день вкладывать взрослому человеку в рот таблетки, не говоря уже о нежелательности длительного приема лекарств. Кроме того, зачастую проходит месяц-другой, и начинается: «Я и без таблеток могу не пить!» Пациент прекращает принимать тетурам, проходит день, неделя, в лучшем случае два-три месяца и... половина больных возобновляет пьянство.

Компетентное мнение

В практике встречаются и такие случаи: «Это «скорая»? Срочно приезжайте! Я лечусь тетурамом, а сейчас выпил бутылку вина. Уже начинается реакция! Приезжайте быстрее!»

Мы видим, что стремление к опьянению оказалось сильнее хорошо известной больному опасности, сильнее страха смерти. Влечение в большинстве случаев остается на прежнем уровне потому, что даже самая совершенная «химическая изоляция» не изменяет болезненно сформировавшуюся личность больного.

Было бы большим упрощением считать алкоголизм заурядной болезнью и относиться к нему, как к одному из многих заболеваний, которым подвержен род человеческий. Будь это так, врачи, скорее всего, уже смогли бы справиться с алкоголизмом, как преодолели в свое, время такие смертельные недуги, как чуму и оспу.

Но представьте себе такую ситуацию: человек падает с крыши, ломает руки и ноги, его лечат. Он встает, поднимается на крышу, падает, ломает руки и ноги, его лечат... Он встает... В общем, «у попа была собака»... А ведь это, по сути, и есть несколько утрированная картина медикаментозного лечения алкоголизма. Стратегическая линия борьбы с алкоголизмом должна состоять не в том, чтобы совершенствовать лечение «переломов», а в том, чтобы не дать больному «подниматься на крышу». Не лечить «от водки», а учить трезвости.

Надеяться на чудодейственную таблетку, которая сможет «вылечить» любого заболевшего на любой стадии заболевания, не только бесполезно, но, видимо, и опасно. Во всяком случае, сегодня такое заблуждение абсолютно неприемлемо, ибо надежда на панацею заставляет занимать выжидательную позицию («что-нибудь придумают...»), действует демобилизующе.

В чем состоит сущность современного лечения алкоголизма? Да, есть в нем и таблетки, и уколы. Но главное все-таки не в них. Изменить психику человека, существа социального, на более или менее длительный период лишь с помощью химических средств невозможно. Желательные изменения могут быть достигнуты только посредством комплекса социальных, социально-психологических воздействий.

Недаром в Постановлении ЦК КПСС о мерах по преодолению пьянства и алкоголизма основное внимание уделяется не столько лечебным мероприятиям, сколько воспитательной роли трудовых коллективов, административному и правоохранительному аппаратам, пропаганде трезвого образа жизни и созданию условий для него. Самой же борьбе с пьянством недвусмысленно придается политическое значение. Почему? Не будем останавливаться на общеизвестных фактах экономического ущерба, приносимого пьянством. Вернемся к вопросам психологическим.

Одной из характерных черт «пьющего» является полная удовлетворенность всем и вся при соблюдении одного-единственного условия — была бы выпивка. Поэтому он не заинтересован в переменах и не способен к ним. Движение вспять — единственно доступное ему движение, а алкогольная деградация личности — закономерный финиш. Ему не нужны ни повышенные трудовые обязательства, ни напряженный творческий труд, ни самоотверженная работа , ни самосовершенствование по той простой причине, что возможность выпить сегодня вечером не зависит от того, где и как он сегодня работал. На «стакан» он всегда заработает. Так какая польза государству, да еще государству, строящему коммунистическое общество, от такого гражданина?! И чего больше, пользы или вреда от него? Вот вам и политический аспект данной проблемы.

Какова же роль специалиста, врача-нарколога и его возможности в общей антиалкогольной работе? Может быть с учетом сказанного выше прозвучит несколько неожиданно и вроде бы противоречиво, но алкоголизм можно и должно успешно (подчеркиваем — успешно!) лечить. И для этого не нужна ни дорогостоящая электронная аппаратура, ни лазерная техника, ни компьютеры. Однако подобная «дешевизна» не является синонимом «легкости» лечебного процесса. Пожалуй, даже наоборот.

Воздействовать на болезненно измененную личность всем диапазоном психотерапевтических методов: социальной терапией, всеми видами индивидуальной и групповой психотерапии, терапией средой, семейной терапией и т. д.— можно лишь при согласованности усилий большого числа людей — уж никак не одних врачей! — причем в большинстве своем это лица, не имеющие прямого отношения к медицине. Они должны знать основы психологии личности и быть убежденными трезвенниками (как и всегда, начинать надо с себя). К ним следует отнести и опытного наставника на работе, и соседей по лестничной площадке, и товарищей по рыбалке, и старых школьных друзей, и конечно же родственников, то есть практически всех тех людей, с которыми общается больной.

Не меньшее значение имеют и факторы окружающей среды, под которыми в данном случае понимаются и, психологический климат семьи, трудового коллектива, и содержание демонстрируемых на теле- и киноэкранах фильмов, и уровень проводимой средствами массовой информации антиалкогольной пропаганды. Здесь также предстоит очень многое изменить для того, чтобы, закончив курс противоалкогольного лечения, больной не очутился, в той же самой среде, которая спровоцировала его на пьянство (помните: «у попа была собака...»).

В деле борьбы с пьянством нет неприкосновенных вотчин, есть сложное диалектическое сплетение сознательного и бессознательного, индивидуального и коллективного, личного и общественного, биологического и социального.

Нет чудодейственных таблеток «от водки» — пусть не будет и расслабляющего ожидания. Преодоление пьянства и алкоголизма — работа долгая, кропотливая, требующая значительного напряжения сил. Только активно решая задачу, мы можем рассчитывать на успех.

А. Шувалов, кандидат медицинских наук
г. Фрязино
1987 г.