• DanielkaDep
• 17 Dec 2024
• Общество и взаимоотношения
• 22 Прочтений
• 0 Комментариев

Дети-проститутки

Мы идем на party, именно так назвал это мой знакомый иностранец Эрик. «Не бери в голову, – сказал он. – Всё очень просто…»

Не задавай вопросов

По поводу party у нас цветы и дурацкая розовая бонбоньерка с шоколадом, один вид которой вызывает тошнотную слюну. По этому поводу — твидовый пиджак Эрика, сливочный шелковый платок и торжественный аромат воды «Ярдли», смешивающийся с привычными запахами старых домов Петербурга — кошачьей мочи и сырой штукатурки. Эрик три раза коротко жмет кнопку звонка и, опережая шуршащие за дверью шаги, предупреждает: «Не задавай лишних вопросов». Дверь отворяет плоскогрудая латиноамериканка лет тридцати пяти. «Это дочь хозяйки — Лина, она помогает по дому», — шепчет Эрик.

А вот и сама хозяйка. Дама в шитом бисером платье, похожа на аккордеон в подарочном футляре. Эрик вручает ей цветы.

«Аккордеон» польщено смеется, разводя мехи грудей. «Моя подруга Алена, она русская», — представляют меня. «Очень рада. Серьги у вас замечательные. И лицо ваше мне будто знакомо». Взгляд обдает гостеприимством и испепеляет проницательностью ветерана охранки.

Гостиная — витражные двери, бронзовая люстра, кожаный гарнитур, пейзажи: березы да осины в талом снегу, в соответствии стилю «Нью раша». Стол в углу ломится от всевозможных валютных яств: израильская клубника соседствует с арабскими финиками, голландская ветчина — с отечественным балыком.

Встреча с ангелами

Мальчик и девочка 10-12 лет, с улыбками, как на рекламе импортных овсяных хлопьев, — выпархивают навстречу, здороваясь на американский манер, протягивают руки, благодарят за конфеты. «Это Алик и Рита», — представляет детей хозяйка. В интонации — незавершенность, в глазах — вопрос... Пока я лихорадочно соображаю, как отыграть ситуацию, бойкая Рита теснит кареглазого Алика, хватает меня за руку и тащит к дивану: «Ду ю спик раша?» — «Я русская, Рита». — «Ой! — на хорошеньком лице нимфетки замешательство: — А к нам русские не ходят. Почти».

— А кто же к вам ходит?

— Дядя Хассе, Томас, дядя Гюнтер ходит. Он очень добрый и очень богатый. Он любит одного нашего мальчика — Мишу. Часто-часто его навещает. Компьютер подарил и в Германию к себе в гости возил. Может, скоро насовсем увезет.

— А ты тоже за границу хочешь?

— Конечно. Только у меня пока нет постоянного друга. Но ты не думай — меня многие любят и подарки дарят. Вот это подарили...

Рита поднимает свитерок и самозабвенно крутит задиком в кожаной юбочке.

— А мама с папой тебя отпускают так поздно?

— А нету у меня их, — Рита подергивает плечиком.

— И родственников никаких нет?

— Есть, в Казани. Я их не люблю, они бедные и злые.

— Ну а сюда-то как попала?

— Так... Просто. — Рита замыкается.

Я меняю тему:

— Ну а подружки в школе у тебя есть?

— Есть, только не в школе. Я в школу не хожу. С нами Лина занимается, дочь тети Розы.

— И чему ж она вас учит?

— Английскому языку, танцевать. Ну и вообще... Мы здесь все вместе живем. Ну не здесь... В другой квартире. А сюда приезжаем — с дядей Артуром, мужем тети Розы.

— И много вас там?

— Ну… — Рита морщит лобик и шевелит губами, — Гриня, Оля... Вот! Десять человек!

— Что же, все вот так? Без родителей?

— Почему? У Грини есть родители. Только он от них сбежал. Он слышит плохо. А они его били за это. А здесь нам нравится. Дядя Артур добрый, Лина добрая и тетя Роза...

— Что — тетя Роза? — голос «аккордеона» пугающе неожидан, но успокаивающе нежен, — включи-ка музыку, Рита...

Гладкий язычок

Щелкает клавиша, по комнате растекается музыка. В комнату вступает «вороной жеребец» за руку с хорошеньким мальчиком: наивная мордашка, трогательная пшеничная челочка. Осторожно переступая лакированными копытцами, «жеребец» дает тур вальса, увлекая за собой мальчика. Все пристойно. Точь-в- точь — папа с сыном у рождественской елки... Правда, папа странноват.

Гостиная понемногу заполняется. Гостей, включая нас с Эриком, шесть человек. Столько же детей: на вид от девяти до тринадцати лет. Гости мало едят, мало пьют. Общаются в основном с детьми. Милые комплименты, участливые расспросы, планы на предстоящий уикенд. Но вот подвыпивший толстяк в клетчатых подтяжках сажает одну из девочек к себе на колени, достает из кармана коробочку, прячет руки за спину... Девочка восхищенно взвизгивает: на четырех пальцах-сардельках надеты фигурные презервативы в виде поросят, с ушками, глазками, пятачком. «Ой! Это мне! Свинки!» — восторгу девочки нет предела. Гости смеются...

Я поднимаюсь и делаю знак Эрику. Мы прощаемся с хозяйкой. Эрик передает ей конверт, в нем шестьсот долларов: такса для посетителей. В прихожую выбегает Рита. В глазах — недоумение и обида: «Ты уходишь? А меня с собой не возьмешь?» «Мне некогда, — почему-то виновато бормочу я, — в другой раз». «Но можно я тебя поцелую?» Я подставляю щеку и с ужасом чувствую, как уверенный — гладкий и острый язычок скользит по моей коже, подбираясь к губам... «Аккордеон» почти растроганна: «Видите, она вас полюбила!»

Волки и ягнята

Эрик говорит:

— Посторонний сюда не сунется. А свой своего не выдаст. Это такая связь, понимаешь, больше чем кровная. Контингент стабильный: иностранцы, работающие в России. Многие имеют деловые связи, общих знакомых. Малейшая утечка, и конец всему — карьере, бизнесу, респектабельной жизни. Это тайная страсть, тайная радость...

— Это притон.

— Называй, как хочешь. В конце концов этим детям совсем неплохо живется. Зачастую их любят, а не просто ими пользуются. У многих здесь свои постоянные привязанности. Детей часто забирают на уикенд, водят их по дорогим магазинам, делают подарки. Гюнтеру скоро уезжать, а он мучается, страдает от предстоящей разлуки с мальчиком. Хотел добиться усыновления, но это очень трудно и потом — его сдерживает моральная сторона. Одно дело любить своего маленького друга, другое — иметь половую связь с сыном, пусть даже не кровным...

— Только не надо о морали!

— Как знаешь. Только куда хуже, если бы эти дети, грязные и голодные, воровали сейчас на вокзалах, откуда их подобрали.

— Тебя послушать, так просто детский дом нового типа с гуманными покровителями.

— Я на этом определении не настаиваю. Хозяйка делает свой бизнес. Пойми, мне трудно рассуждать на эту тему. Но это есть и будет.

КОММЕНТАРИИ СПЕЦИАЛИСТОВ

Описанную ситуацию комментируют психоаналитик Карина ГЮЛЬАЗИЗОВА и сотрудники Московского института детства.

Сексуальное влечение к детям — явление распространенное. По статистическим данным, 25 процентов женщин припоминают о попытках взрослых мужчин к сексуальному сближению с ними в детстве. Пол ребенка не имеет большого значения, поскольку само тело с признаками незрелости уже представляет для насильника сексуальный стимул. Вовлечение ребенка в сексуальные отношения является грубейшим по своей природе насилием. Подобное поведение симптоматично для личностей, которые сами страдали в детстве. Жертва вырастет и повторит сценарий. Это может случиться грубо: затащат в туалет и, невзирая на слезы и крики, изнасилуют; это может быть окутано нежностью к жертве. Но это преступление. Однозначно.

Торговцы детским телом, как это ни дико звучит, имеют самый безопасный бизнес. Рэкет и участковый не страшны — они в такие сферы не вхожи. Клиенты — богатые, респектабельные люди, тщательно следящие за сохранением тайны. Дети до определенного возраста реально не осознают, что подверглись насилию. Органы внутренних дел России за последние два года не раскрыли ни одного подобного притона. Дети не могут рассчитывать ни на какую защиту.

У нас в стране эта проблема открыто даже не ставится. Единственная статья 117 Уголовного кодекса, преследующая за сексуальные посягательства на детей, зачастую нефункциональна, так как при отсутствии свидетелей показания ребенка против взрослого не имеют юридической силы. Ребенок не осознает целостности и неприкосновенности своего «Я». Родители могут выпороть, старшие унизить, надавать оплеух — это укоренившаяся в сознании ребенка норма: я — младший, значит — подчиненный. Когда взрослый насильник действует не грубо, а окружает любовью и заботой, при этом добиваясь физической близости, дети отдают все, главным образом получая удовольствие от внимания взрослого «друга». Могут хитрить и в дальнейшем подсознательно использовать свою привлекательную внешность и свое тело как предмет привлечения внимания, получения прилагающихся подарков и т.д.

«Экспресс газета» №4 1994 год