• PeterSwofs
• 01 Jun 2024
• Политика, армия, война
• 187 Прочтений
• 0 Комментариев

СОИ и Япония в 1987 году

Летом 1987 года Япония стала пятой — наряду с Великобританией, ФРГ, Израилем и Италией — страной, официально присоединившейся к американской программе «звездных войн», Более 2,5 года понадобилось Стране восходящего солнца, чтобы пройти путь от осторожного одобрения этой милитаристской программы (напомним, что еще в январе 1985 года во время встречи с президентом США Р. Рейганом в Лос-Анджелесе премьер-министр Японии Я. Накасонэ заявил о «понимании» СОИ) до подписания межправительственного соглашения об условиях своего участия в ней. Срок, безусловно, немалый. И это обстоятельство западная, прежде всего официальная японская, пропаганда использует как свидетельство «взвешенного», «продуманного» подхода Токио к участию в планах подготовки «звездных войн», его нежелания безоговорочно солидаризоваться в вопросе о СОИ с США.

На деле же подключение к программе было давно предрешено. И хотя официальной позицией японского руководства пока оставалось лишь пресловутое «понимание», предпринимались все необходимые шаги с тем, чтобы материализовать последнее в соучастие в космической авантюре.

После получения в марте 1985 года от министра обороны США К. Уайнбергера официального предложения участвовать в работах по СОИ для его изучения был создан штаб, куда вошли представители управления национальной обороны (УНО), министерства иностранных дел, научно-технического управления и других ведомств. Был разработан трехэтапный план «втягивания» Японии в эти работы, конечным этапом которого, как намечалось, станут детальные переговоры о конкретных контрактах. За океан одна за другой направлялись делегации экспертов для изучения СОИ и определения тех ее областей, где Япония «могла бы оказаться полезной».

Не дожидаясь официальных решений, в «пробном», если так можно выразиться, порядке начали сотрудничать с США в осуществлении планов «звездных войн» некоторые японские фирмы и организации. Так, центр по изучению лазеров при Осакском университете приступил к разработке лазерного оружия при техническом сотрудничестве с Ливерморской лабораторией радиации имени Лоуренса — одним из ведущих подрядчиков Пентагона по программе СОИ. Заключила контракт в рамках этой программы компания «Хоя гласе» (дав, кстати говоря, обязательство, что не будет пытаться выяснить конечное предназначение поставляемой продукции). Еще в 1983 году американский филиал корпорации «Хитати киндзоку» начал поставки исследовательскому центру в г. Лос-Аламос мощных магнитных элементов, необходимых для разработки боевых лазеров.

Тактика «тихого вползания» в СОИ, разумеется, не афишировалась. Более того, когда те или иные факты, свидетельствовавшие о ее принятии на вооружение, становились общеизвестными, звучали оправдания: Япония, дескать, вынуждена участвовать в «стратегической оборонной инициативе», поскольку на этом твердо настаивают Соединенные Штаты, угрожая в случае неподчинения неминуемыми карами.

В приведенных словах есть доля правды: шаги США, направленные на подключение Японии к СОИ, действительно порой были не чем иным, как выкручиванием рук партнеру. Нелишне в данной связи еще раз упомянуть об официальном приглашении участвовать в программе, которое шеф Пентагона в марте 1985 года направил Японии, а также ряду других союзников Соединенных Штатов. Оно по форме столь сильно походило на ультиматум, что так и было окрещено в печати «ультиматумом Уайнбергера»: А разве не было своего рода ультиматумом небезызвестное интервью бывшего помощника президента США по национальной безопасности Р. Аллена японской газете «Санкэй симбун», в котором он поставил в жесткую зависимость от позиции Японии по вопросу о «звездных войнах» перспективы японского экспорта в США? И таких примеров неприкрытого давления, свидетельствующих об огромной заинтересованности Вашингтона в подключении Японии к планам милитаризации космоса, можно привести немало. Да и сама эта заинтересованность хорошо известна и объяснима.

Прежде всего администрация Рейгана рассчитывает таким образом усилить политическую поддержку своих авантюристических планов в условиях их весьма негативного восприятия политическими партиями, учеными, широкими слоями общественности во многих странах мира. В данном отношении участие Японии в СОИ является особенно ценным для США, потому что, как считают в Белом доме, оно помогает убедить скептиков в «оборонительном» характере программы: могут ли быть какие-либо сомнения, если работы по ней ведет страна с «атомной аллергией», перенесшая бомбардировки Хиросимы и Нагасаки.

Вместе с тем Вашингтон с помощью СОИ хотел бы еще в большей степени навязать Японии свои военно-политические установки, ограничить ее возможности в проведении самостоятельной политической линии, в частности в отношениях с СССР и другими социалистическими странами, иными словами, удержать Страну восходящего солнца — ключевого союзника в Азиатско-Тихоокеанском регионе в фарватере американской внешней политики.

Инициаторы «звездных войн» надеются превратить в дополнительную опору для СОИ научно-технический потенциал Японии. Их интересуют достижения этой страны в самых различных областях. Директор Организации по осуществлению стратегической оборонной инициативы генерал-лейтенант Дж. Абрахамсон в интервью японской радиовещательной компании указал, что «Япония является технически развитым государством и имеется очень много сфер, в которых мы хотели бы сотрудничать». Но особый интерес, как пишет зарубежная печать, США проявляют к работам по созданию ЭВМ нового поколения и их программного обеспечения, систем связи, навигации, идентификации целей и наведения, электронно-оптической и другой электронной техники и ее компонентов (микросхем с высокой степенью интеграции, логических элементов на основе арсенида галлия, плоских дисплеев и т. д.), новых материалов (в частности, керамических и композитных, а также противорадиолокационных покрытий), ракетных двигателей, робототехники, систем автоматизированного проектирования, методов и устройств обработки сигналов. Вашингтон рассчитывает также на помощь Японии в разработке кинетического оружия и оружия направленной передачи энергии.

Объектом особого внимания является японская территория, которую США предполагают использовать для размещения различных элементов создаваемой в рамках СОИ системы ПРО, причем не только средств наблюдения и связи, обеспечивающих боевые действия в космосе, но и космического оружия, например противоспутникового.

Не последнюю роль играет также стремление преодолеть благодаря привлечению Японии к реализации планов СОИ неблагоприятные для США тенденции экономического соперничества с этой страной. Экономическая мощь Японии растет быстрыми темпами: ее удельный вес в валовом внутреннем продукте (ВВП) стран развитого капитализма в послевоенный период возрос примерно втрое, а в промышленном производстве — более чем в 6 раз — до 14-16 проц. В то же время Соединенные Штаты, хотя и остались основной экономической силой современного империализма, в известной мере утратили господствующее положение в мировом капиталистическом хозяйстве. Если в начале 50-х годов на их долю приходилось более половины совокупного ВВП и промышленного производства развитого капиталистического мира, то в настоящее время — около 40 проц. В послевоенные годы США уступали Японии в темпах роста производительности труда. Опережающими темпами рос японский экспорт, что привело к резкому обострению соперничества обеих стран на мировых рынках. Отражением этого является изменение их внешне экономических позиций: так, доля Соединенных Штатов в мировом капиталистическом экспорте товаров и услуг, составлявшая в начале 50-х годов примерно 25 проц., снизилась к середине 80-х до 15 проц. В то же время аналогичный показатель для Японии увеличился с 1 до 12 проц. В этих условиях Соединенные Штаты рассчитывают, подключив своего дальневосточного соперника к СОИ, не только поставить себе на службу его ресурсы, но и затруднить его экономическое и научно-техническое развитие. Иными словами, Вашингтон хотел бы «поделиться» с конкурентом экономическими трудностями, связанными с осуществлением программы (это прежде всего отток специалистов, капиталов и т. д. из сферы гражданских НИОКР).

И все же прессинг Вашингтона, заинтересованного в партнере для реализации своей космической авантюры,— это лишь одна сторона дела, причем не самая важная. Гораздо важнее то, что к участию в проекте живейший интерес проявили японские монополии, роль которых в формировании внешней политики, включая ее военные аспекты, в стране, как известно, исключительно велика. Крупнейшие фирмы, в том числе «Мицубиси дзюкогё» (на ее долю приходится около 20 проц, всех заказов военного ведомства страны), «Кавасаки дзюкогё», «Фудзицу», «Ниссан» и многие другие, сделали заявки на участие в СОИ. Все они надеются отхватить немалый куш из многомиллиардных ассигнований на программу и к тому же получить от США определенные льготы в приобретении научно-технических новинок. Некоторые же компании рассматривают подключение к СОИ еще и как чуть ли не единственный способ укрепить в финансовом отношении научно-технический «фундамент» собственного военного производства, которое даже в условиях постоянно растущей милитаризации страны зачастую остается недостаточно крупным (в силу не только узости внутреннего рынка, но и существующих ограничений на экспорт оружия - В Японии действует запрет на вывоз оружия, впервые включенный в предписание о контроле над экспортом, которое было утверждено еще в 1949 году. Затем в 1967 году премьер-министр Э. Сато провозгласил в парламенте три принципа отказа от экспорта оружия. В соответствии с ними Япония отказывалась «от вывоза оружия в социалистические страны; в государства, куда экспорт оружия запрещен резолюциями ООН; в страны, которые вовлечены или могут быть вовлечены в международные конфликты». Правительство Т. Мики в 1976 году в дополнение к предыдущим условиям обязалось ограничить экспорт оружия также государствам, не упомянутым в трех принципах Сато, и изъявило намерение соблюдать осторожность при экспорте оборудования и технологии, имеющих отношение к производству оружия. — Ред.), чтобы понесенные затраты на НИОКР не ложились непомерным «грузом» на себестоимость. Именно эта заинтересованность монополий в первую очередь и обусловила решение военно-политического руководства Японии — верного слуги монополистического капитала — подключить страну к «стратегической оборонной инициативе».

В то же время такое решение — шаг навстречу гегемонистским устремлениям японских военных кругов, которые через «звездные войны» и вообще благодаря сотрудничеству с США в военной сфере, начавшемуся с заключения в 1951 году между Токио и Вашингтоном пресловутого «договора безопасности», надеются поднять статус Японии как военной державы.

«В открытую» подключая страну к СОИ, кабинет Я. Накасонэ принимал в расчет и многие другие факторы. В частности, учитывался традиционный характер научно- технических связей Японии с США в военной области. Участие в программе, по мнению официального Токио, должно было бы стать «естественным продолжением» совместных исследований в сфере военной техники, которые начались еще в 1956 году работой по 15 направлениям. Подключение Японии к исследованиям и проектированию отдельных компонентов системы СОИ рассматривалось также как важный шаг на пути приобретения опыта и даже создания задела для разработки в стране собственных образцов оружия будущего. К тому же считалось, что участие в СОИ поможет уменьшить отрицательное сальдо баланса научно-технического обмена Японии с США, достигшее огромных размеров: например, в 1985 году актив американских корпораций в технологической торговле с Японией составил более 0,8 млрд, долларов.

При таком «широком» подходе было, однако, проигнорировано мнение тех, кто осуждает планы втягивания Японии в «звездную авантюру». Между тем в стране существует сильная оппозиция этим планам. Против участия в СОИ протестуют широкие слои японской общественности, оппозиционные партии, исследователи, многие представители дфювых кругов. Даже в самой правящей Либерально-демократической партии нет единодушия в данном вопросе.

Противники присоединения Японии к СОИ указывают, что оно приводит к нарушению конституции страны, парламентской резолюции об исследовании и освоении космоса исключительно в мирных целях итак называемых «трех неядерных принципов»: не производить, не ввозить и не иметь на японской территории ядерное оружие. Нарушаются также ограничения на военный экспорт. Все это предоставляет известную свободу действий тем кругам, которые выступают за милитаризацию Японии, за устранение тех препятствий гонке вооружений, которые пока еще имеются в стране.

Под большое сомнение ставится экономическая целесообразность подключения к «стратегической оборонной инициативе». Указывается, например, что на экономике Японии не может не сказаться самым негативным образом откачивание передовой технологии из жизненно важных областей. Уверения же Соединенных Штатов, будто откачиваемый технологический поток будет, дескать, иметь «японское ответвление», не выдерживают критики. Это подтверждает, как пишет прогрессивная японская печать, хотя бы печальный опыт ФРГ, заключившей с США соглашение об участии в СОИ и вынужденной по его условиям передать своему заокеанскому партнеру все права на использование полученных западногерманскими фирмами результатов исследований в рамках программы.

Приведенные доводы оппонентов японское правительство стремилось «обойти» с помощью сложных маневров. Оно развернуло мощную пропагандистскую кампанию, оправдывающую его действия. Была, в частности, предпринята попытка представить программу СОИ как якобы имеющую мирную направленность, не противоречащую Договору по ПРО между СССР и США 1972 года, способствующую сохранению и укреплению военно-политического союза стран Запада.

Затем было развернуто широкое наступление против тех, кто отвергал участие в программе «звездных воин» с позиции защиты упомянутой парламентской резолюции, «трех неядерных принципов», а также экономических интересов Японии. Обычно при этом консервативное правительство не утруждало себя поиском мало-мальски серьезных доводов, решая проблемы, по выражению газеты «Токио симбун», «простой ссылкой на заверения США». Так, подхватив широко пропагандируемое администрацией Рейгана положение о якобы неядерном характере СОИ, в Токио с порога отвергли возражения защитников «трех неядерных принципов». Однако по вопросу, вокруг которого сконцентрировалось наибольшее число протестов общественности,— не нарушает ли участие Японии в СОИ парламентской резолюции, запретившей исследование космоса в военных целях,— была выработана специальная позиция: резолюция, мол, относится только к японской программе освоения космического пространства, а так как СОИ — американская программа, то участие в ней не противоречит резолюции.

Относительно же вопроса о том, что подключение к работам по СОИ повлечет за собой нарушение существующих ограничений на военные поставки за границу, то здесь правительство Я. Накасонэ «подстраховалось» еще несколько лет назад, заключив 8 ноября 1983 года соглашение с США о передаче им военной технологии и «узаконив» таким образом принятое ранее правительственное решение о нераспространении на эту передачу «трех принципов в отношении экспорта оружия».

В развернутой пропагандистской кампании весьма громко прозвучала тема обострения «торговой войны» между Вашингтоном и Токио. Как известно, в 1986 году Япония оказалась «ответственной» более чем за треть американского внешнеторгового дефицита (59 млрд, долларов из почти 170 млрд.), и в этих условиях США предприняли различные шаги с тем, чтобы уменьшить импорт японской продукции. Данное обстоятельство использовалось руководством Страны восходящего солнца для представления соучастия в СОИ как неизбежной платы за снятие напряженности в торгово-экономических отношениях с Соединенными Штатами.
Конечно, такое маневрирование потребовало немало времени. Однако в конечном счете оно помогло правительству несколько ослабить волну общественного негодования и сначала (в сентябре 1986 года) принять «политическое решение» в пользу участия Японии в СОИ, а затем (в июле 1987 года) заключить с США соответствующее соглашение.

Чего же «достигло» японское руководство, пойдя на «военно-космическую» сделку? С момента ее заключения, правда, прошел слишком небольшой срок, чтобы говорить о всех последствиях. Но первые итоги западные специалисты подводят уже сейчас. Во всяком случае беспочвенными оказались надежды на то, что Вашингтон поделится с Японией результатами исследований по СОИ. Согласно поступившим сообщениям, монопольные права на них остаются у США. А как они будут распоряжаться этими правами, со всей очевидностью показало пресловутое «дело компании «Тосиба», обвиненной Соединенными Штатами в незаконной продаже СССР технологии военного назначения.

Отчетливо вырисовывается и несостоятельность того довода, что японо-американская сделка по СОИ будет способствовать устранению торгово-экономических противоречий между двумя странами. В печати уже после ее заключения появились сообщения о принятии Пентагоном решения отказаться от закупки для ВВС США 90 тыс. портативных компьютеров компании «Тосиба» и передать заказ в сумме 104,5 млн. долларов американской корпорации «Зенит дейта системе». Напомним, что подписание соглашения по СОИ было или, во всяком случае, представлялось официальными кругами Токио во многом как компенсация Соединенным Штатам за тот «ущерб их национальной безопасности», который концерн «Тосиба» якобы нанес поставками в СССР нескольких фрезерных станков с числовым программным управлением. Характерно, что такой удар от американских партнеров концерн получил, хотя и сделал, как сообщалось, заявку на подключение к работам по СОИ.

Вместе с тем очевидно и другое: взяв курс на практическое присоединение к подготовке «звездных войн», Токио принял на себя — и об этом определенно заявил Советский Союз — немалую часть ответственности за подхлестывание гонки вооружений, распространение ее на космическое пространство. Участие Японии в СОИ отравляет политическую атмосферу на Дальнем Востоке и во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе. Оно коренным образом противоречит интересам мира, угрожает безопасности народов.

С. Шумилин, кандидат экономических наук
1987 год